Живая вечность
Духовенство - в Думу?
Октябрь 2012 г. ИНТЕРВЬЮ АНДРЕЮ ШАРОМУ ДЛЯ "РАДИО СВОБОДА"
Священный синод Русской православной церкви разрешил священникам участвовать в выборах - ради борьбы с противниками православия, как подчеркнуто в стенограмме заседания. В выборах «можно участвовать в исключительных случаях, по соображениям крайней необходимости». Синод сам определяет, кто участвует в выборах, и благословляет на это. Разрешение священникам участвовать в выборах было дано в феврале 2011 года, а сейчас разъяснен порядок этой процедуры...
- Это не новация, потому что в истории Московского патриархата было время, когда священникам разрешалось избираться в депутаты. Было время, когда митрополит Ювеналий (он доныне Крутицкий и Коломенский) прямо-таки предлагал отцу Александру Меню идти в депутаты. Сидели в Верховном Совете и митрополит Питирим Нечаев, и патриарх Алексий. В сегодняшнем контексте это решение означает, мне кажется, возвращение именно к советской жизни, в которой вместо парламента существовала имитация всенародного единства на основе представительства не от граждан, не от избирателей, а от фракций населения, от групп потребления. В этом отношении решение совершенно логичное.
Но ведь и «демократические священники», скажем, отец Глеб Якунин были депутатами парламента...
- Есть большая разница, потому что отец Глеб избирался как личность и гражданин, а митрополит Питирим Нечаев избирался от общественных организаций. Если вы помните, был такой порядок. Мне кажется, что если это решение будет сейчас исполняться, то позаботятся о том, чтобы священники не шли на выборы по округам, где лично за них голосуют, потому что как ни хорош административный ресурс, он может дать сбой. Священники будут в партийных списках "Единой России". Это логично: если Россия - единая, то почему священники - не часть этого единства? Сейчас на всех государственных церемониях в первых рядах сидят представители духовенства. Синод подчеркнул, что священники, проходя по партийным спискам, не должны, однако, вступать в партию ("не дает священнослужителю право быть членом политической партии"). Жалкая попытка имитировать свободу.
Это решение показывает лицемерие и лживость заявлений администрации Московской патриархии о том, что церковь вне политики, показывает бессмыслицу и безумие отлучения отца Глеба Якунина от церкви за то, что он в сво время решил идти на выборы. Потому что логика здесь одна - ты можешь делать все, что угодно, но только с моего разрешения и в моих интересах.
В целом я бы приветствовал участие священников в выборах, да и просто выборы в церкви, в том числе, потому что политика не должна быть борьбой. Между тем, Синод заявил: "Нужно противостоять раскольническим или иноконфессиональным силам, стремящимся использовать выборную власть для борьбы с Православной церковью". Политику представляют себе исключительно как борьбу, как грязь, как делёжку. Вот главный изъян этого решения. Политика - это созидательный процесс, но в России политику воспринимают как борьбу и войну. А в созидательном процессе, священники как обычные люди, конечно, могут и должны участвовать.
Патриарх Кирилл заявлял о том, что речь идет лишь об усилении духовного влияния на жизнь нашего народа и общества, церковь никак при этом не вовлечена в политику. Кто эту грань будет проводить? Как вообще ее можно провести?
- А вот как: кто первый встал, того и тапки. Нынешнее решение привязано к сиюминутной истерике вокруг якобы имеющихся нападок на Московскую патриархию. Истерика совершенно безосновательна, она показывает какое-то тревожное состояние архиереев. Я бы на их месте не беспокоился, ничто не угрожает их экономической и финансовой власти. Что до духовного влияния, то я совершенно этого посыла патриарха не понимаю - священник может и должен идти в политику, если чувствует голос сердца, но не для духовного, а для политического влияния. В политике - политическое, в финансах - финансовое влияние, а что такое духовное влияние, я даже, грешным делом, не знаю. Может быть общение, но это как раз главное, чего боятся светские и церковные номенклатурщики в современной России - двусторонняя коммуникация. Поэтому они говорят о влиянии одностороннем, когда один - влияемый, а второй - вливающий.
Священный Синод определил точную процедуру участия священников в политике. Они должны подать соответствующее прошение, получить письменное благословение патриарха и Священного Синода. Понятно, что участие священников в политике будет строжайшим образом контролироваться администрацией Русской Православной церкви. Как вы предполагаете, большая фракция священников окажется в Госдуме?
- Сколько из Кремля прикажут, столько священников и будет. Но в принципе, это повторение ситуации с 3-й, 4-й Госдумами, настоящими, не большевистскими. Когда разогнали 1-ю Думу и изменили избирательный закон в сторону большего консерватизма, в Госдуме было довольно много представителей духовенства. Помню, даже отдельный был альбомчик - это десятки священников. Конечно, многие из них «шли» от крестьянства и выступали за большую свободу. Но многие шли от «охотнорядцев», представляли крайнюю правую фракцию. До революции в Госдуме носилась идея об образовании отдельной фракции духовенства, но этого сделать не удалось. Между тем, опыт показывает, что духовенство вполне может участвовать в политике, но это должно быть созидательное участие. Взять хотя бы опыт Болгарии, ее борьбы против турецкого ига, когда священники оказывалось в первых рядах борцов за национальную независимость. Никто не видел в этом проблемы. Можно вспомнить и недавние примеры, митрополита Макариоса, избранного первым президентом независимого Кипра.
Но это не русские примеры…
Это православные примеры, а Православие выше пограничников. Кажется, в прошлом году один финский православный священник попал в Европарламент, участвуя в свободных выборах, как частное лицо. Финская православная церковь, точнее ее верхушка, осудила этот поступок. Финская Православная церковь тогда крепко испортила себе общественную репутацию, потому что граждане расценили это как проявление шерсти на ушах - пережитки средневековья в сознании.
